Марат Удовиченко и Михаил Попов. Обсуждение тридцать девятого тома Полного собрания сочинений В.И. Ленина. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА

— Здравствуйте, Михаил Васильевич!

— Здравствуйте, Марат Сергеевич. Вы осознаёте, что это последний десяток, который Вы начинаете?

— Так ещё два тома.

— Я имею в виду, что том 39, а следующий уже будет 40. Вы переходите в такую стадию, когда до конца Вам останется всего пять томов. Ведь этот Вы уже прочитали, просто мы его ещё не обсудили. А зрителям нашим никто не мешает читать даже вперёд Вас.

Я вот поражаюсь порой — люди читают, что попало, вместо того, чтобы читать гениальные книги! Ленин говорил, что мы стоим на плечах великих и поэтому видим далеко.

Есть великая литература и никакие политические завихрения и контрреволюции на это не влияют. Кто вам мешает читать Ленина?

— А если мало читают, потому что не с кем потом обсудить?

— Я вот прочёл и с Вами могу обсудить! А вы прочтёте — со мной можете обсудить.

— Как в анекдоте: в бой идут все танки! Оба? Оба!

— Не оскорбляйте наших читателей! Смотрите, сколько просмотров! Это люди, которые уже устремились к свету. Они пока наблюдают за этим экспериментом, потому что им поначалу казалось, что такое немыслимо, невозможно. А Вы демонстрируете собственным примером: неделя — том, неделя — том… А некоторые, вместо того, что встать на плечи Ленина, читают какую-то дребедень. Учебники, методики. Никто из великих учёных не писал учебников. Великому надо учиться у великих! Возьмите работу “Великий почин”. Она краткая, никак нельзя сказать, что нет времени её прочитать.

— Двадцать девять страниц.

— Да, но она представляет собой кладезь теоретических позиций. Давайте, Вы начнёте, а я продолжу.

— Здесь много всего.

— Много всего, причём из всего этого выбирают только повод, а повод — коммунистические субботники. Дескать, были субботники посвящённые постановке паровозного дела.

— Работа “Великий почин” (О героизме рабочих в тылу. По поводу «коммунистических субботников»). Напечатано в июле 1919 года.

— Сразу видно, что когда Ленин говорит о коммунизме, речь идёт о работе на всё общество. Работать на всё общество означает и развиваться — каждый должен развиваться в этом обществе. Поэтому коммунизм вовсе не в том, о чём пропагандировали в хрущёвские времена — в распределении. Распределение по потребности у нас уже было, никого этим не удивишь. Жильё, медицина, спорт — всё было по потребности.

— А я телескоп таскал домой. Ох, и тяжёлый был!

— А назад возвращали? А то подумают, что коммунисты — это те, кто растаскивает всё, что есть в школе.

— Есть грех — я утащил несколько книг из библиотеки.

— Вы их сохранили! А ведь сколько хороших книг выброшено из библиотеки и сколько туда загружено чепухи!

— “Медленно и трудно идёт изживание партизанщины, преодоление усталости и распущенности, но оно идёт вперёд несмотря ни на что. Героизм трудящихся масс, сознательно приносящих жертвы делу победы социализма, вот что является основой новой, товарищеской дисциплины в Красной Армии, её возрождения, укрепления, роста”.

— Обратите внимание — не наказание, а героизм. Сознательный.

— Можно сказать, что героизм это сознательная жертва?

— Самопожертвование.

— Сознательное!

— Да. Если человека просто придавило бревном, где тут героизм?

— “Не меньшего внимания заслуживает героизм рабочих в тылу. Прямо-таки гигантское значение в этом отношении имеет устройство рабочими, по их собственному почину, коммунистических субботников… Это — начало переворота, более трудного, более существенного, более коренного, более решающего, чем свержение буржуазии, ибо это — победа над собственной косностью, распущенностью, мелкобуржуазным эгоизмом, над этими привычками, которые проклятый капитализм оставил в наследство рабочему и крестьянину. Когда эта победа будет закреплена, тогда и только тогда новая общественная дисциплина, социалистическая дисциплина будет создана, тогда и только тогда возврат назад, к капитализму, станет невозможным, коммунизм сделается действительно непобедимым”.

— Хочу привести пример, как некоторые люди формулируют отличие социализма от высшей фазы коммунизма. Говорят, что при социализме от каждого по способностям, каждому по труду. А при коммунизме от каждого по способностям, каждому по потребностям. А кто требует “от” каждого? Это в принципе неверная формулировка!

В первой фазе: каждый по способностям, каждому по труду. Хотя и по потребности тоже уже начинается. В СССР 52% благ распределялись по потребности.

— В неверной формулировке человек психологически занимает выжидательную позицию. Пока от него не требует, он ничего не делает.

— Да. Суть коммунизма не в распределении, а в общем благе. Общественная собственность это отношение общества к объективным условиям производства, как к своим. Не в смысле, своим личным эгоистическим интересам, а для всеобщего развития.

— Ленин цитирует статью в “Правде”, где говорится от инициативе рабочих железной дороги выйти на субботник и работать бесплатно. И самое удивительное, что на 270% выросла производительность труда.

— Ленин послужил примером для Сталина. Сталин решил также восславить подвиг передовых рабочих, когда он поддерживал и освещал стахановское движение. Там было 5-6 кратное увеличение производительности труда и ломка предыдущих норм.

— На следующий субботник пришло уже больше не только коммунистов, но и беспартийных. Ленин подчёркивает: “Несмотря на то, что работа была слабо подготовлена и слабо организована, всё же производительность труда была выше обычной в 2 — 3 раза”.

— Это обстоятельство подвигло Ленина обратиться в этой работе к самым ключевым вопросам теории социализма и коммунизма. Встал вопрос: что главное в нашей деятельности? Диктатура пролетариата. Можно сказать, что эта статья — самое яркое выражение учения о диктатуре пролетариата. Для этого необходимо было дать и определение классов, показать разные классы, показать, что рабочим более всего выгодны коммунистические преобразования. А более узкий класс — городских фабрично-заводских промышленных рабочих — способен представлять собой очаг коммунизма. Они не только заинтересованы, но и способны организовать борьбу трудящихся за построение полного коммунизма.

— Они вместе каждый день трудятся, они друг друга хорошо понимают, лучше скоординированы.

— И они видят: результат того, что выходит с завода — плод коллективного и планомерного труда. А коммунизм и есть коллективное и планомерное производство, единая монополия, но обращённая на пользу всего народа.

— “Я привёл с наибольшей подробностью и полнотой сведения о коммунистических субботниках, ибо здесь, несомненно, мы наблюдаем одну из важнейших сторон коммунистического строительства, на которую наша печать обращает недостаточно внимания и которую мы все недостаточно ещё оценили.

Поменьше политической трескотни, побольше внимания самым простым, но живым, из жизни взятым, жизнью проверенным фактам коммунистического строительства — этот лозунг надо неустанно повторять всем нам, нашим писателям, агитаторам, пропагандистам, организаторам и так далее.

Диктатура пролетариата… не есть только насилие над эксплуататорами и даже не главным образом насилие. Экономической основой этого революционного насилия, залогом его жизненности и успеха является то, что пролетариат представляет и осуществляет более высокий тип общественной организации труда по сравнению с капитализмом. В этом суть. В этом источник силы и залог неизбежной полной победы коммунизма”.

— То есть руководить должен тот, кто представляет собой более высокий тип организации общественного труда. Если таковым оказывается рабочий класс (городских фабрично-заводских промышленных рабочих), то он и должен осуществлять диктатуру пролетариата.

— Правильно ли я понимаю, что Ленин рассматривает субботники, как хороший пример реализации диктатуры пролетариата?

— Да. И почин. Сами рабочие организовали. Они поняли, что это их строй, их общество и что они должны сами определять свою судьбу.

— “Крепостническая организация общественного труда держалась на дисциплине палки, при крайней темноте и забитости трудящихся, которых грабила и над которыми издевалась горстка помещиков. Капиталистическая организация общественного труда держалась на дисциплине голода… Коммунистическая организация общественного труда, к которой первым шагом является социализм, держится и чем дальше, тем больше будет держаться на свободной и сознательной дисциплине самих трудящихся, свергнувших иго как помещиков, так и капиталистов”.

— То есть люди на коммунистических субботниках налаживали нарушенное хозяйство. Ленин писал: “Величайшим искажением основных начал Советской власти и полным отказом от социализма является всякое, прямое или косвенное, узаконение собственности рабочих отдельной фабрики или отдельной профессии на их особое производство, или их права ослаблять или тормозить распоряжения общегосударственной власти”.

А была Югославия, которая учинила кооперативные предприятия…

— И кровавым образом развалилась.

— Да.

— “Эта новая дисциплина не с неба сваливается и не из добреньких пожеланий рождается, она вырастает из материальных условий крупного капиталистического производства, только из них. Без них она невозможна. А носителем этих материальных условий или проводником их является определённый исторический класс, созданный, организованный, сплочённый, обученный, просвещённый, закалённый крупным капитализмом. Этот класс — пролетариат”.

— Дисциплина — установленный порядок действий. А кто устанавливает этот социалистический порядок? Тот, кто больше заинтересован в строительстве социализма — рабочий класс. И государственные органы должны подчиняться рабочему классу и действовать в его интересах. Пролетарская дисциплина выше, чем те или иные государственные учреждения и чиновники, которые выступают от имени рабочего класса. И в этом смысле выше, чем партия. Партия — это элемент класса, авангард.

— Партия может прогнить.

— Может. А класс не может. Партия не для себя, она познаёт интересы рабочего класса, вносит сознание этих интересов в класс (без партии этого не сделать) и организует борьбу классу за осуществление этих интересов. Но как можно организовать борьбу класса без класса? Никак.

— “Диктатура пролетариата, если перевести это латинское, научное, историко-философское выражение на более простой язык, означает вот что: только определённый класс, именно городские и вообще фабрично-заводские, промышленные рабочие, в состоянии руководить всей массой трудящихся и эксплуатируемых в борьбе за свержение ига капитала, в ходе самого свержения, в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле созидания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе за полное уничтожение классов”.

— То есть диктатура имеет началом своё установление, а завершением — полное уничтожение классов. Не построение социализма, а полный коммунизм. Здесь это ясно показано. А кто говорит, что рабочий класс свою миссию исчерпал (как было сказано на XII Съезде в докладе Хрущёва), это враги рабочего класса. Тогда это было не всем видно, а сейчас видно очень хорошо.

— “Завоевав политическую власть, пролетариат не прекращает классовой борьбы, а продолжает её — впредь до уничтожения классов — но, разумеется, в иной обстановке, в иной форме, иными средствами”.

— Этого очень многие не понимают! Впредь до уничтожения классов! И ещё один важный момент. Борьба должна рождать у человека, прежде всего вопрос: за что? А у многих почему-то если борьба, то против. Вы сначала скажите за что? Если за уничтожение классов, значит против деления общества на классы.

— Часто говорят про Великую Отечественную, что мы воевали против нацистов вместо того, чтобы, как раньше говорили, “ради жизни на Земле”.

— Да, ради жизни на Земле. И мы боролись за советскую Родину!

— ”А что это значит «уничтожение классов»? Все, называющие себя социалистами, признают эту конечную цель социализма, но далеко не все вдумываются в её значение. Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определённом укладе общественного хозяйства”.

— Нет другого произведения в ПСС, где бы было так полно развёрнуто определение классов.

Первое: “По месту в исторически определённой системе общественного производства”. Местность бывает городская и сельская. Вот вам первое большое разделение труда между городскими рабочими и теми, кто делает сырьё и продовольствие.

Второе: “По отношению к средствам производства”.

Третье: “По роли в общественной организации труда”. Различия между людьми умственного и физического труда.

— “Ясно, что для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить их собственность, надо отменить ещё и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и людьми умственного труда. Это — дело очень долгое. Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперёд в развитии производительных сил, надо преодолеть сопротивление (часто пассивное, которое особенно упорно и особенно трудно поддаётся преодолению) многочисленных остатков мелкого производства, надо преодолеть громадную силу привычки и косности, связанной с этими остатками”.

— Ленин тут написал, когда будет коммунизм? Он же гений, почему не написал?

— Иногда так и требуют: вынь да положь!

— Вот так Хрущёв и клал. Заявил, что у нас первая фаза будет через 10 лет, хотя первая фаза коммунизма была уже в середине 30-х годов. А дескать, высшая фаза будет через 20 лет. Мог такое Ленин сказать? В Китае товарищи могут сказать, когда будет построен социализм? У них социалистическая страна, 60% в общественной собственности.

— Очень не быстро происходит…

— Да, огромная страна. Разве можно такие исторические вещи укладывать в конкретные сроки? Это делают только такие безграмотные люди, как Хрущёв. Или жулики, что тоже к нему применимо.

Нас привели обратно через переходный период от коммунизма к капитализму. С 1991 года он уже и назывался капитализмом, а до этого всякие красивые названия придумывали. Люди оказались у нас наивными до удивления! Перестройка — изменение строя. “Пере-строй” — был один строй, стал другой. Был социалистический, теперь будет капиталистический. У таких жуликов и фокусников надо внимательно следить за руками, как говорится. “Социалистическая перестройка”, потом “социалистический рынок”, а там уже пришла и “социалистическая проституция”…

— Если на клетке слона написано “буйвол”, не верь глазам своим.

— Да.

— Меня всегда интересовало, имеется в виду — не верь глазам, которые смотрят на слона или глазам, которые смотрят на надпись?

— На надпись.

— А ведь многие не верят глазам, которые смотрят на слона!

— Люди иногда не знают на что смотреть. На что смотреть, например, в этой статье? Тут говорится, что весь коммунизм сводится к полному уничтожению классов. Вот в чём смысл коммунизма!

— “Предполагать, что все «трудящиеся» одинаково способны на эту работу, было бы пустейшей фразой или иллюзией допотопного, домарксовского, социалиста”.

— Товарищи, спорящие с ленинской позицией, всё время говорят о интеллигентах, программистах… А Ленин чётко говорит: дело не в их способностях, а в том положение, которое они занимают. Коллективизм рождается не из мысли, а из положения в производстве, совместного труда. А у каждого интеллигента труд свой. Всё, что он получает — из его личных достоинств и личного труда. Он не может быть эталоном коллективизма. Наоборот, он должен присоединяться к борьбе рабочего класса и помогать ему бороться. А не говорить: я передовой! Весь интернет наполнен безграмотными утверждениями, что теперь у нас не рабочие передовой класс. И где этот новый передовой класс? Почему не создали передовую партию и не сделали революцию? Делайте!

— Вы прямо так требуете!

— Назвался передовым, значит иди впереди!

— “Ибо эта способность не дана сама собой, а вырастает исторически и вырастает только из материальных условий крупного капиталистического производства. Этой способностью обладает, в начале пути от капитализма к социализму, только пролетариат. Он в состоянии совершить лежащую на нём гигантскую задачу, во-первых, потому, что он самый сильный и самый передовой класс цивилизованных обществ; во-вторых, потому, что в наиболее развитых странах он составляет большинство населения; в-третьих, потому, что в отсталых капиталистических странах, вроде России, большинство населения принадлежит к полупролетариям, т. е. к людям, постоянно часть года проводившим по-пролетарски, постоянно снискивающим себе пропитание, в известной части, работой по найму в капиталистических предприятиях”.

— А мы сейчас в начале пути или в конце?

— Вначале.

— Раз мы вначале, значит эта работа — самая современная для сегодняшнего дня! Мы опять вначале пути к социализму. Так вышло. Как только ревизионистское руководство КПСС отказалось от главного в ленинизме — учения о диктатуре пролетариата — так и потеряли социализм.

— “Кто пытается решать задачи перехода от капитализма к социализму, исходя из общих фраз о свободе, равенстве, демократии вообще, равенстве трудовой демократии и т. п., те только обнаруживают этим свою природу мелких буржуа, филистеров, мещан, рабски плетущихся в идейном отношении за буржуазией. Правильное решение этой задачи может дать только конкретное изучение особых отношений между завоевавшим политическую власть особым классом, именно пролетариатом, и всей непролетарской, а также полупролетарской массой трудящегося населения, причём эти отношения складываются не в фантастически-гармоничной, «идеальной», обстановке, а в реальной обстановке бешеного и многообразного сопротивления со стороны буржуазии”.

— Нам сейчас хуже, чем было Ленину?

— Нам проще.

— Нет, нам сейчас труднее. В его государстве уже была диктатура пролетариата, а нам сейчас надо снова революцию делать.

— Скажите, что нас сейчас ещё эксплуатируют в 4 раза больше, чем тогда.

— Естественно. Зато можно в iPhone найти информацию о том, какая у нас степень эксплуатации. За 40 минут сейчас создаётся рабочими зарплата. Остальное время рабочий трудится на хозяина. По разным подсчётам от 40 до 60 минут в день.

— “Чтобы победить, чтобы создать и упрочить социализм, пролетариат должен решить двоякую или двуединую задачу: во-первых, увлечь своим беззаветным героизмом революционной борьбы против капитала всю массу трудящихся и эксплуатируемых, увлечь её, организовать её, руководить ею для свержения буржуазии и полного подавления всякого с ее стороны сопротивления; во-вторых, повести за собой всю массу трудящихся и эксплуатируемых, а также все мелкобуржуазные слои, на путь нового хозяйственного строительства, на путь создания новой общественной связи, новой трудовой дисциплины, новой организации труда, соединяющей последнее слово науки и капиталистической техники с массовым объединением сознательных работников, творящих крупное социалистическое производство.

   Эта вторая задача труднее первой, ибо она ни в коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого длительного, самого упорного, самого трудного героизма массовой и будничной работы”.

— И порыв этот не должен заканчиваться на победе над Германией, тем более на восстановлении народного хозяйства. И ни в коем случае не делать так, как было на XXII Съезде, когда люди собрались и объявили, что классовая борьба закончилась. Рабочий класс уговорили, что классовую борьбу вести не надо, что бороться больше не с кем, социализм победил полностью и окончательно. Бери и наслаждайся!

— “«Коммунистические субботники» именно потому имеют громадное историческое значение, что они показывают нам сознательный и добровольный почин рабочих в развитии производительности труда, в переходе к новой трудовой дисциплине, в творчестве социалистических условий хозяйства и жизни.

… Первый коммунистический субботник, устроенный 10 мая 1919 года железнодорожными рабочими Московско-Казанской железной дороги в Москве, имеет большее историческое значение, чем любая победа Гинденбурга или Фоша и англичан в империалистской войне 1914-1918 годов.

   Не с помощью интеллигенции, а вопреки её противодействию (по крайней мере, в большинстве случаев) пролетариат победит, устраняя неисправимо буржуазных интеллигентов, переделывая, перевоспитывая, подчиняя себе колеблющихся, постепенно завоевывая всё большую часть их на свою сторону. Злорадство по поводу трудностей и неудач переворота, сеяние паники, пропаганда поворота вспять — всё это орудия и приёмы классовой борьбы буржуазной интеллигенции. Обмануть этим себя пролетариат не даст”.

— Это вопрос о том, как быть с интеллигенцией? Интеллигенция — носитель знаний. Но знание это можно применить в интересах класса буржуазии. А можно в интересах рабочего класса. Рабочий класс не может победить без той части интеллигенции, которая встанет на его сторону и защиту. Для этого много интеллигенции не надо, надо чтобы она была крупной, великой, как Маркс, Энгельс, Ленин… А некоторые продают свою научную совесть за нищенскую похлёбку.

— “Нельзя ручаться, что именно «коммунистические субботники» сыграют особо важную роль. Не в этом дело. Дело в поддержке всех и всяческих ростков нового, из которых жизнь отберёт самые жизнеспособные.

   Московские чернорабочие и московские железнодорожники это — трудящиеся, которые живут в условиях, отчаянно трудных… И вот эти голодные рабочие, окружённые злостной контрреволюционной агитацией буржуазии, меньшевиков и эсеров, устраивают «коммунистические субботники», работают сверхурочно без всякой платы и достигают громадного повышения производительности труда, несмотря на то, что они устали, измучены, истощены недоеданием. Разве это не величайший героизм?

   Это — дело очень трудное и очень долгое, но оно начато, вот в чём самое главное”.

— Обратите внимание, сам Ленин работал так, как сейчас оценивает этих рабочих. В него уже и отравленными пулями стреляли. Он образец того интеллигента, который служил рабочему классу.

— “Коммунистические субботники необыкновенно ценны, как фактическое начало коммунизма, а это громадная редкость, ибо мы находимся на такой ступени, когда «делаются лишь первые шаги к переходу от капитализма к коммунизму».

   Коммунизм начинается там, где появляется самоотверженная, преодолевающая тяжелый труд, забота рядовых рабочих об увеличении производительности труда, об охране каждого пуда хлеба, угля, железа и других продуктов, достающихся не работающим лично и не их «ближним», а «дальним», т. е. всему обществу в целом, десяткам и сотням миллионов людей, объединённых сначала в одно социалистическое государство, потом в Союз Советских республик.

   Посмотрите на буржуазию. Как великолепно она умеет рекламировать то, что ей нужно! Как «образцовые», в глазах капиталистов, предприятия расхваливаются в миллионах экземпляров их газет, как из «образцовых» буржуазных учреждений создаётся предмет национальной гордости! Наша пресса не заботится, или почти совсем не заботится, о том, чтобы описывать наилучшие столовые или ясли, чтобы ежедневными настояниями добиваться превращения некоторых из них в образцовые, чтобы рекламировать их, описывать подробно, какая экономия человеческого труда, какие удобства для потребителей, какое сбережение продукта, какое освобождение женщины из-под домашнего рабства, какое улучшение санитарных условий достигается при образцовой коммунистической работе, может быть достигнуто, может быть распространено на всё общество, на всех трудящихся”.

Мне кажется, что наша пресса на должный уровень так и не вышла.

— Во времена стахановского движения вышла.

— Она начала выходить, но результат не закрепился.

— Закрепили в новых формах, были съезды стахановцев.

— В подготовке журналистов…

— Для этого надо, чтобы интеллигенты от души это делали, понимали свою роль в том, чтобы встать впереди и освещать путь.

— “Надо хорошенько продумать значение «коммунистических субботников», чтобы извлечь из этого великого почина все громадной важности практические уроки, которые из них вытекают. 

   Всесторонняя поддержка этого почина — первый и главный урок. Слово «коммуна» у нас стало употребляться слишком легко…

   Было бы очень полезно слово «коммуна» изгнать из ходячего употребления, запретить хватать это слово первому встречному, или признавать это наименование лишь за действительными коммунами, которые действительно доказали на практике (и единодушным признанием всего окрестного населения подтвердили) способность, уменье поставить дело коммунистически.

   Великий почин «коммунистических субботников» должен быть использован также в другом отношении, именно: для чистки партии. 

   Мобилизация коммунистов на войну нам помогла: трусы и негодяи побежали прочь из партии. Скатертью дорога! Такое уменьшение числа членов партии есть громадное увеличение её силы и веса. Надо продолжать чистку, используя почин «коммунистических субботников»: принимать в партию только после полугодового, скажем, «искуса» или «стажа», состоящего в «работе по-революционному».

   Именно такая пролетарская работа, которая знаменуется «коммунистическими субботниками» и проводится в жизнь ими, несёт с собой окончательное укрепление уважения и любви к пролетарскому государству со стороны крестьянства. Такая работа — и только она — окончательно убеждает крестьянина в нашей правоте, в правоте коммунизма, делает крестьянина беззаветным нашим сторонником, а это значит: ведет к полному преодолению продовольственных трудностей, к полной победе коммунизма над капитализмом в вопросе о производстве и распределении хлеба, ведёт к безусловному упрочению коммунизма”.

— Это работа — кладезь марксистской теории. О классах и диктатуре пролетариата мы уже говорили, о том, что диктатура должна быть до полной победы коммунизма, но тут говорится ещё и о том, что представляет собой буржуазная демократия. Она состоит в том, чтобы один раз в пять лет давать возможность трудящимся решать, кто будет представлять и подавлять их в парламенте. Ленин совершенно однозначно противопоставляет буржуазную демократию той демократии, которую создаёт советская власть. И ссылается при этом на Чернышевского. “Каждый может есть на золотом блюде, если оно у него есть”. Мы сейчас это ощущаем.

Каждый имеет право на жильё. Если у вас нет жилья, можете взять картонную коробку и поселиться в ней где-то возле помойки. Право на жильё есть, а жилья нет. Провозглашают, но не реализовывают. А смысл социалистической демократии в том, что здесь на самом деле обеспечивают условия.

Ленин пишет: “Карл Маркс в «Капитале» издевается над пышностью и велеречивостью буржуазно-демократической великой хартии вольностей и прав человека, над всем этим фразерством о свободе, равенстве, братстве вообще, которое ослепляет мещан и филистеров всех стран вплоть до нынешних подлых героев подлого бернского Интернационала. Маркс противопоставляет этим пышным декларациям прав простую, скромную, деловую, будничную постановку вопроса пролетариатом: государственное сокращение рабочего дня, вот один из типичных образчиков такой постановки. Вся меткость и вся глубина замечания Маркса обнаруживается перед нами тем яснее, тем очевиднее, чем больше развертывается содержание пролетарской революции. «Формулы» настоящего коммунизма отличаются от пышного, ухищрённого, торжественного фразерства Каутских, меньшевиков и эсеров с их милыми «братцами» из Берна именно тем, что они сводят все к условиям труда. Поменьше болтовни о «трудовой демократии», о «свободе, равенстве, братстве», о «народовластии» и тому подобном: сознательный рабочий и крестьянин наших дней в этих надутых фразах так же легко отличает жульничество буржуазного интеллигента, как иной житейски опытный человек, глядя на безукоризненно «гладкую» физиономию и внешность «блаародного чеаека», сразу и безошибочно определяет: «По всей вероятности, мошенник»”.

Тут же стоит вопрос о необходимости уничтожения всякого социального неравенства не только между классами, но и между женщинами и мужчинами. Причём, речь не только правах. Мы камня на камне не оставили от законов, ставящих женщину в неравное положение. А фактическое положение таково, что женщина продолжает быть домашней рабыней.

“Женщина продолжает оставаться домашней рабыней, несмотря на все освободительные законы, ибо ее давит, душит, отупляет, принижает мелкое домашнее хозяйство, приковывая её к кухне и к детской, расхищая ее труд работою до дикости непроизводительною, мелочною, изнервливающею, отупляющею, забивающею”.

Сейчас мы это особенно ощущаем. В некоторые школы невозможно записаться! Не хватает мест! В ясли и детские сады — очереди. Нормальные столовые уничтожены, а кафе и рестораны — не для тех, кто создаёт материальные блага. Самые простые житейские вопросы поставлены в этой статье: тут нечего провозглашать, необходимо это делать, а именно — настоящее освобождение женщины.

В своё время, в разгар уничтожения социализма была Программа социально-экономического развития СССР до 1990 года. Её разработали Госплан и Госстрой. Программа эта почему-то в Госхране. Секретная программа, чтобы никто не читал. Я приходил в библиотеку и там только читал. Я нашёл там интересные данные о том, что оказывается у женщин намного меньше свободного времени, чем у мужчин. Это было ещё в то время, при социализме. Юридическое равенство у нас полное, а неравенство фактическое так и не было преодолено. А теперь дела обстоят ещё хуже. Мы снова вначале пути.

— Следующий материал “С современном положении и ближайших задачах Советской власти”. Доклад на соединенном заседании ВЦИК, Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов, Всероссийского Совета профессиональных союзов и представителей фабрично-заводских комитетов Москвы 4 июля 1919 г.

— Ленин идёт к тому классу, который является авангардом.

— “Товарищи, вчера мы решили в Центральном Комитете, что о военном положении здесь будет делать доклад т. Троцкий. К сожалению, сегодня доктора решительно запретили ему делать доклад. Поэтому в немногих словах я скажу о положении, хотя я нисколько не могу претендовать на роль докладчика в этом деле, но я могу в самых кратких чертах пересказать вам, товарищи, то, что мы слышали вчера от т. Троцкого, который объехал Южный фронт.

   Положение там действительно трудное, удары нанесены нам чрезвычайно тяжелые, и потери наши громадны. Причина всех наших неудач двоякая. Именно причин две: первая — это то, что нам пришлось убрать значительную часть войск для того, чтобы перебросить подкрепление на восток в то самое время, когда нам наносились удары Колчаком. И как раз в это время Деникин перешёл к поголовной мобилизации. Правда, один из членов Революционного совета Южного фронта, который там давно работает, сообщил нам, что именно эта поголовная мобилизация погубит Деникина, как она погубила Колчака.

   Другая причина, кроме громадного усиления армии Деникина, — это развитие партизанщины на Южном фронте. В каждом отряде крестьяне хватались за оружие, выбирали своего атамана или своего «батька», чтобы ввести, чтобы создать власть на месте. С центральной властью они совершенно не считались, и каждый батько думал, что он есть атаман на месте, воображал, что он сам может решать все украинские вопросы, не считаясь ни с чем, что предпринимается в центре. Теперь для нас совершенно ясно, что, при современном положении, одним энтузиазмом, одним увлечением крестьянство взять нельзя, — такой способ непрочен. Мы тысячу раз украинских товарищей предупреждали о том, что когда дело доходит до движения миллионных народных масс, то здесь мало слов, а нужен их собственный житейский опыт, чтобы люди сами проверили указания, чтобы они поверили своему собственному опыту”.

Ленин тут под партизанщиной понимает неумение работать?

— Да, и игнорирование опыта военной борьбы. Партизаны всегда во всех войнах участвовали на какой-либо стороне, но никогда само по себе партизанское движение победить не может. Поэтому необходимо взаимодействовать с центральной властью. Иначе враг их подавит.

— “Мы прекрасно знаем, что сила украинского крестьянства свергнет силы Деникина, мы знаем, что те удары, которые им нанесены, чрезвычайно тяжелы, но они пробудят в них новое сознание и новые силы. И т. Троцкий, который сам наблюдал там неслыханные потери, заявляет определенно, что этот опыт для украинцев бесследно пройти не может, что это без переделки всей психологии украинских крестьян не пройдёт, а ведь мы это уже пережили.

   Украина вылечивается тяжелее, чем мы, но она вылечивается. Уроки распада, партизанщины Украина осознала. Это будет эпохой перелома всей украинской революции, это отразится на всем развитии Украины.

   Одно из тех обстоятельств, которые т. Троцкий подчёркивал, и которое наглядно указывало на этот перелом, это то, что он наблюдал в отношении дезертиров… Он сам выступал на митингах и видел, что у нас десятки тысяч дезертиров были людьми, или поддающимися панике или слишком легко плетущимися за буржуазией. А мы готовы делать выводы, равносильные отчаянию. Троцкий, проехавший сам через Курск и через Рязань, в нескольких городах убедился в этом и говорил о том переломе, который произошёл в этом отношении и который не поддаётся описанию. Некоторые комиссары говорили, что мы теперь захлебываемся от притока дезертиров в Красную Армию. Они идут в Красную Армию в таком числе, что мы можем приостановить нашу мобилизацию настолько, что будем достаточно снабжены старыми, возвращающимися дезертирами”.

— Люди учатся на своём опыте.

— “… Положение на юге тяжёлое, и мы должны напрячь все силы. Но я утверждаю, что это положение не катастрофическое. Вот тот вывод, который мы получили вчера.

   Революция даром не даётся, и, если вы согнётесь под этими жертвами, если у вас не хватит выдержки вынести эти жертвы, вы развалите революцию. Крестьяне не хотели этого слушать, им казалось это только революционным призывом. И, когда там обещали мир и помощь Антанты, они переходили на ту сторону. Ведь вы знаете, что крестьяне в Сибири, эти крестьяне крепостного права не знали. Это — самые сытые крестьяне, привыкшие к эксплуатации тех ссыльных, которые из России появлялись, это крестьяне, которые улучшения от революции не видели, и эти крестьяне получали вождей от всей русской буржуазии, от всех меньшевиков и эсеров, — там их были сотни, тысячи. Например, в Омске теперь одни насчитывают 900 тысяч буржуазии, а другие — 500 тысяч. Вся буржуазия поголовно сошлась туда, все, что было претендующего на руководство народом, с точки зрения обладания знаниями и культурой и привычкой к управлению, все партии от меньшевиков до эсеров сошлись туда. Они имели крестьян сытых, крепких и не склонных к социализму, имели помощь от всех государств Антанты, от государств всемогущих, которые держат во всём мире власть в своих руках. Они имели железнодорожные пути со свободным доступом к морю, а это значит полное господство, потому что флот союзников не имеет в мире никакого противника и господствует на всем земном шаре. Чего же еще не хватало? Почему эти люди, которые собрали все, что можно было собрать против большевиков: и край из крепких и сильных крестьян и помощь Антанты, — почему они после двухгодового опыта так провалились, что вместо «народовластия» осталось дикое господство сынков помещиков и капиталистов и получился полный развал колчакии, который мы осязаем руками, когда наши красноармейцы подходят к Уралу как освободители. А год тому назад крестьяне говорили: «Долой большевиков, потому что они возлагают тяжесть на крестьян», и переходили на сторону помещиков и капиталистов. Тогда они не верили тому, что мы говорили; они теперь сами это испытали, когда увидели, что большевики брали одну лошадь, а колчаковцы брали всё, — и лошадей и всё остальное, и вводили царскую дисциплину. И теперь крестьяне, видя опыт прошедшего, встречают Красную Армию, как избавительницу, и говорят, что вместе с большевиками установится свобода Сибири прочная и полная.

   Теперь вся эта гигантская сила развалилась. Почему? Потому, что мы были правы в своей оценке империалистской войны и е- последствий, были правы, когда говорили, что из этой войны человечество по-старому не выйдет, — люди так исстрадались, измучились, озлобились на капитализм, что настанет господство рабочего класса и установится социализм”.

— Люди слушают нас сейчас, потому что увидели, что принёс им второй приход капитализма. Теперь они будут это воспринимать. Ленинские работы — теоретический выход из практического тупика, в который нас завели предатели коммунизма.

— “Тут говорили о «середине», и я прекрасно знаю, что об этой середине правые эсеры и меньшевики мечтают, что лучшие люди из этих промежуточных партий мечтают совершенно искренне об этой середине, но мы на опыте целых стран, на опыте народов знаем, что это пустейшие мечты, потому что середины нет в этом царстве Учредительного собрания, где Черновы и Майские начинали еще раз министерские карьеры и где получился полный развал. Что это — случайность или большевистский наговор? Но ведь этому никто не поверит! И если они начинали с такой веры в Учредительное собрание и окончили таким развалом, то это ещё раз подтверждает то, что большевики правы, когда говорят: либо диктатура рабочего класса, диктатура всех трудящихся и победа над капитализмом, либо самое грязное и кровавое господство буржуазии вплоть до монархии, которую Колчак установил, как это было в Сибири”.

— В другом месте Ленин пишет, что о “середине” мечтают барчата, интеллигентики, плохо учившиеся по плохим книжкам и заклеймил, что никакой середины быть не может: либо вы за диктатуру пролетариата, либо за диктатуру буржуазии.

— “Оценивая этот пережитый год, признавая открыто все трудности, мы можем спокойно, уверенно и твёрдо сказать вам: товарищи, мы еще и еще раз пришли изложить вам общее положение и описать передовым рабочим Москвы те трудности, на которые мы снова натолкнулись, и пригласить вас подумать над тем, какие уроки мы за этот тяжелый год вынесли, и на основании этого размышления и учёта, на основании этого опыта, вместе с нами прийти к непреодолимому и твёрдому убеждению, что победа будет за нами, и не только в русском, но и в международном масштабе”.

Далее материал “Все на борьбу с Деникиным!”.

— Борьба с Деникиным — это борьба с возвращением капитализма.

— Может даже и монархизма.

“Все коммунисты прежде всего и больше всего, все сочувствующие им, все честные рабочие и крестьяне, все советские работники должны подтянуться по-военному, переведя максимум своей работы, своих усилий и забот на непосредственные задачи войны, на быстрое отражение нашествия Деникина, сокращая и перестраивая, в подчинение этой задаче, всю свою остальную деятельность.

   Советская республика осаждена врагом. Она должна быть единым военным лагерем не на словах, а на деле.

   Всю работу всех учреждений приспособить к войне и перестроить по-военному!

   Коллегиальность необходима для решения дел государства рабочих и крестьян. Но всякое раздувание коллегиальности, всякое извращение её, ведущее к волоките, к безответственности, всякое превращение коллегиальных учреждений в говорильни является величайшим злом, и с этим злом надо покончить во что бы то ни стало, как можно скорее, не останавливаясь ни перед чем.

   Дальше абсолютно необходимого минимума коллегиальность не должна идти ни в отношении числа членов коллегий, ни в отношении делового ведения работы, воспрещения «речей», наибольшей быстроты обмена мнений, сведения его к осведомлению и к точным практическим предложениям.

   Всякий раз, когда к тому представляется хотя бы малейшая возможность, коллегиальность должна быть сведена к самому краткому обсуждению только самых важных вопросов в наименее широкой коллегии, а практическое распоряжение учреждением, предприятием, делом, задачей должно быть поручаемо одному товарищу, известному своей твердостью, решительностью, смелостью, уменьем вести практическое дело, пользующемуся наибольшим доверием. Во всяком случае и при всех без исключения обстоятельствах коллегиальность должна сопровождаться самым точным установлением личной ответственности каждого лица за точно определённое дело. Безответственность, прикрываемая ссылками на коллегиальность, есть самое опасное зло, которое грозит всем, не имеющим очень большого опыта в деловой коллегиальной работе, и которое в военном деле сплошь и рядом ведет неизбежно к катастрофе, хаосу, панике, многовластию, поражению. Не менее опасным злом является организационная суетливость или организационное прожектерство. Перестройка работы, необходимая для войны, ни в коем случае не должна вести к перестройке учреждений, тем менее к созданию наспех новых учреждений. Вся работа помощи войне должна вестись всецело и исключительно через существующие уже военные учреждения, путем их исправления, укрепления, расширения, поддержки”.

— Это фактически против Горбачёва.

— Раздел “Разъяснение народу правды о Колчаке и Деникине”.

“Расстрелы десятков тысяч рабочих. Расстрелы даже меньшевиков и эсеров. Порка крестьян целыми уездами. Публичная порка женщин. Полный разгул власти офицеров, помещичьих сынков. Грабёж без конца. Такова правда о Колчаке и Деникине.

Надо разъяснить, что либо Колчак с Деникиным, либо Советская власть, власть (диктатура) рабочих; середины нет; середины быть не может”.

Раздел “Работа среди мобилизуемых”.

“Одним из главных предметов заботы должна стать теперь работа среди мобилизуемых, для помощи мобилизации, среди мобилизованных. Коммунисты и сочувствующие им во всех местах, где сосредоточены мобилизованные, или где есть гарнизоны и в особенности запасные батальоны и т. п., должны быть поголовно поставлены на ноги.

   Надо изыскивать всяческие средства, чтобы все население поголовно (а в первую голову более имущее, как в городе, так и в деревне) было обязываемо внести свою лепту, в том или ином виде, на помощь мобилизации или мобилизованным.

   Советская власть призывает всех бывших офицеров, унтер-офицеров и т. д. Коммунистическая партия, а за нею все сочувствующие и все рабочие должны прийти на помощь рабоче-крестьянскому государству, во-первых, всячески содействуя вылавливанию уклоняющихся от явки бывших офицеров, унтер-офицеров и т. д., во-вторых, организуя под контролем партийной организации или при ней группы тех, кто теоретически или практически (например, участвуя в империалистской войне) обучался военному делу и в состоянии принести свою долю пользы”.

“Работа среди дезертиров”.

“В последнее время явно наступил перелом в борьбе с дезертирством. В ряде губерний дезертир стал возвращаться в армию массами, дезертир, без преувеличения, повалил в Красную Армию. Причина, во-первых, более умелая и более систематичная работа партийных товарищей; во-вторых, растущее сознание крестьян, что Колчак и Деникин несут восстановление порядков хуже, чем царские, восстановление рабства рабочих и крестьян, порки, грабежа, надругательства офицеров и дворянчиков.

   Налечь на работу среди дезертиров и для возврата дезертиров в армию надо поэтому повсюду и изо всех сил. Это одно из первейших и насущнейших дел.

   У крестьянина есть предрассудок, ведущий его за капиталистом, за эсером, за «свободой торговли», но у него есть и рассудок, все больше приводящий его к союзу с рабочим”.

— Как у трудящегося, у него есть рассудок, а как торговец — он имеет предрассудок.

— “Больше всего нуждается наша армия в снабжении: в одежде, обуви, оружии, снарядах. Сбор оружия у населения есть одна из составных частей этой работы.

… Мы уже победили всех врагов, кроме одного: кроме Антанты, кроме всемирно-могущественной империалистской буржуазии Англии, Франции, Америки, причём и у этого врага мы сломали уже одну его руку — Колчака; нам грозит лишь другая его рука — Деникин.

   Новые рабочие силы для управления государством, для осуществления задач диктатуры пролетариата подрастают быстро в лице той рабочей и крестьянской молодежи, которая всего более искренне, горячо, беззаветно учится, переваривает новые впечатления от нового строя, сбрасывает с себя скорлупу старых, капиталистических и буржуазно-демократических предубеждений, выковывает из себя еще более твердых коммунистов, чем старое их поколение.

   Но, как ни быстро подрастает этот новый слой, как ни быстро он учится и созревает в огне гражданской войны и бешеного сопротивления буржуазии, всё же для ближайших месяцев он не может дать нам готовых работников по управлению государством. Дело же идёт именно о ближайших месяцах, о лете и осени 1919 года, ибо решение борьбы с Деникиным требуется и предстоит немедленно.

   Чтобы получить для усиления военной работы большое число готовых работников, надо сократить целый ряд областей и учреждений невоенной, или, вернее, не непосредственно военной, советской работы, надо перестроить в этом направлении (т. е. в направлении сокращения) все учреждения и предприятия, кои не безусловно необходимы.

   Мы должны приостановить на три, четыре, пять месяцев все не безусловно необходимые учреждения и отделы учреждений, в центре и на местах, или, если нельзя приостановить их вовсе, сократить их на такое (приблизительно) время, сократить в наибольших возможных размерах, т. е. оставить лишь минимум работы, безусловно необходимой.

   Работа в прифронтовой полосе получает особо важное значение.

   Ни в коем случае ни одного лишнего работника из восточной армии для местной работы не брать! Ни в каком случае наступления не ослаблять! Единственный шанс на полную победу — поголовное участие приуральского и уральского населения, испытавшего ужасы колчаковской «демократии», продолжение наступления на Сибирь до полной победы революции в Сибири.

   Пусть строительство в Приуралье и на Урале запоздает, пусть оно пойдет слабее при чисто местных, молодых, неопытных, слабых силах. От этого мы не погибнем. От ослабления наступления на Урал и на Сибирь мы погибнем…”

— Ни одно движение вперёд не бывает без сопротивления. Как только вы перестанете бороться и начнёте думать, что всё пойдёт само собой, тут же всё покатится назад.

— “Особенностью деникинской армии является обилие офицерства и казачества. Это тот элемент, который, не имея за собой массовой силы, чрезвычайно способен на быстрые налеты, на авантюры, на отчаянные предприятия в целях сеяния паники, в целях разрушения ради разрушения.

   В борьбе против такого врага необходима военная дисциплина и военная бдительность, доведенные до высших пределов”.

Раздел “Отношение к военным специалистам”.

“Нет сомнения, что обострение продовольственного и военного положения с неизбежностью вызывает и будет вызывать в ближайшем будущем усиление попыток контрреволюционеров… Так же несомненно, что военспецы дадут в ближайшее время повышенный процент изменников, подобно кулакам, буржуазным интеллигентам, меньшевикам, эсерам.

   Но было бы непоправимой ошибкой и непростительной бесхарактерностью возбуждать из-за этого вопрос о перемене основ нашей военной политики.

   Разумеется, наряду с этим партия не даёт «ни малейшей политической уступки данному буржуазному слою»…

   Все, кто сознаёт свою политическую ответственность, кто болеет недостатками нашей армии, пусть идут в ряды и в шеренги, красноармейцами или командирами, политработниками или комиссарами, пусть работает каждый — место найдет себе любой член партии по своим способностям — внутри военной организации для её улучшения.

   Как и в июле прошлого года, контрреволюция в тылу у нас, среди нас, поднимает голову.

   Но в данный момент мелкобуржуазная демократия с эсерами и меньшевиками во главе, бесхарактерная и колеблющаяся, как всегда, держит нос по ветру и колеблется в сторону победителя Деникина.

   Мартов, Вольский и К° мнят себя «выше» обеих борющихся сторон, мнят себя способными создать «третью сторону».

   Это желание, будь оно даже искренне, остаётся иллюзией мелкобуржуазного демократа, который и теперь ещё, 70 лет спустя после 1848 года, не научился азбуке, именно, что в капиталистической среде возможна либо диктатура буржуазии, либо диктатура пролетариата и невозможно существовать ничему третьему”.

— Этому, к сожалению, не научилось большинство в КПСС. Кто мешал или сейчас мешает изучать Ленина?

— “Советская республика есть осажденная всемирным капиталом крепость. Право пользоваться ею, как убежищем от Колчака, и вообще право жительства в ней мы можем признать только за тем, кто активно участвует в войне и всемерно помогает нам. Отсюда вытекает наше право и наша обязанность поголовно мобилизовать население для войны, кого на военную работу в прямом смысле, кого на всякого рода подсобную для войны деятельность”.

Следующий материал “О государстве”. Это лекция в Свердловском университете 11 июля 1919 г.

“… Вопрос о государстве есть один из самых сложных, трудных и едва ли не более всего запутанных буржуазными учеными, писателями и философами.

   Очень часто этот вопрос смешивают до сих пор с вопросами религиозными, очень часто не только представители религиозных учений (от них-то это вполне естественно ожидать), но и люди, которые считают себя от религиозных предрассудков свободными, смешивают специальный вопрос о государстве с вопросами о религии и пытаются построить — очень часто сложное, с идейным философским подходом и обоснованием — учение о том, что государство есть нечто божественное, нечто сверхъестественное, что это некоторая сила, которой жило человечество и которая даёт людям или имеет дать, несёт с собой нечто не от человека, а извне ему данное, что это — сила божественного происхождения. И надо сказать, что это учение так тесно связано с интересами эксплуататорских классов — помещиков и капиталистов, — так служит их интересам, так глубоко пропитало все привычки, все взгляды, всю науку господ буржуазных представителей, что с остатками его вы встретитесь на каждом шагу, вплоть до взгляда на государство у меньшевиков и эсеров, которые с негодованием отрицают мысль, что они находятся в зависимости от религиозных предрассудков, и уверены, что могут трезво смотреть на государство. Вопрос этот так запутан и усложнен потому, что он (уступая в этом отношении только основаниям экономической науки) затрагивает интересы господствующих классов больше, чем какой-нибудь другой вопрос. Учение о государстве служит оправданием общественных привилегий, оправданием существования эксплуатации, оправданием существования капитала…

   В вопросе о государстве, в учении о государстве, в теории о государстве вы всегда увидите, когда познакомитесь с вопросом и вникнете в него достаточно, всегда увидите борьбу различных классов между собой, борьбу, которая отражается или находит свое выражение в борьбе взглядов на государство, в оценке роли и значения государства.

   Самое надежное в вопросе общественной науки и необходимое для того, чтобы действительно приобрести навык подходить правильно к этому вопросу и не дать затеряться в массе мелочей или громадном разнообразии борющихся мнений, — самое важное, чтобы подойти к этому вопросу с точки зрения научной, это — не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своём развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь”.

— Это исторический материализм. История построена, как цепь событий, которые не просто стоят один над другим. Это цепь противоречий, которые разрешаются, и в более высокой ступени несут в себе то, что было до этого.

— “Я надеюсь, что по вопросу о государстве вы ознакомитесь с сочинением Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Это — одно из основных сочинений современного социализма, в котором можно с доверием отнестись к каждой фразе, с доверием, что каждая фраза сказана не наобум, а написана на основании громадного исторического и политического материала.

До тех пор как возникла первая форма эксплуатации человека человеком, первая форма деления на классы — рабовладельцев и рабов, — до тех пор существовала еще патриархальная, или — как её иногда называют — клановая (клан — поколение, род, когда люди жили родами, поколениями) семья, и следы этих первобытных времен в быту многих первобытных народов остались достаточно определённо, и если вы возьмёте какое угодно сочинение по первобытной культуре, то всегда натолкнётесь на более или менее определённые описания, указания и воспоминания о том, что было время, более или менее похожее на первобытный коммунизм, когда деления общества на рабовладельцев и рабов не было. И тогда не было государства, не было особого аппарата для систематического применения насилия и подчинения людей насилию. Такой аппарат и называется государством”.

— Понимание и определение того, как будет выглядеть государственность при полном коммунизме — не будет государственности!

— “В первобытном обществе… не видно ещё признаков существования государства. Мы видим господство обычаев, авторитет, уважение, власть, которой пользовались старейшины рода, видим, что эта власть признавалась иногда за женщинами, — положение женщины тогда не было похоже на теперешнее бесправное, угнетённое положение, — но нигде не видим особого разряда людей, которые выделяются, чтобы управлять другими и чтобы в интересах, в целях управления систематически, постоянно владеть известным аппаратом принуждения…

   Если от тех так называемых религиозных учений, ухищрений, философских построений, тех разнообразных мнений, которые строят буржуазные учёные, отвлечься и поискать настоящей сути дела, то увидим, что государство сводится именно к такому выделенному из человеческого общества аппарату управления. Когда появляется такая особая группа людей, которая только тем и занята, чтобы управлять, и которая для управления нуждается в особом аппарате принуждения, подчинения чужой воли насилию — в тюрьмах, в особых отрядах людей, войске и пр., — тогда появляется государство.

   История показывает, что государство, как особый аппарат  принуждения людей, возникало только там и тогда, где и когда появлялось разделение общества на классы — значит, разделение на такие группы людей, из которых одни постоянно могут присваивать труд других, где один эксплуатирует другого.

… Вначале мы имеем общество без классов — первоначальное патриархальное, первобытное общество, в котором не было аристократов; затем — общество, основанное на рабстве, общество рабовладельческое.

   За этой формой последовала в истории другая форма — крепостное право.

   Далее, — в крепостном обществе, по мере развития торговли, возникновения всемирного рынка, по мере развития денежного обращения, возникал новый класс — класс капиталистов”.

— Фундаментальная мысль идёт далее: “Из товара, из обмена товаров, из возникновения власти денег возникала власть капитала”. Из товара рождается капитал. Кто в этого не понял, тот не может разобраться в том, что происходило в СССР.

— “Государство — это есть машина для поддержания господства одного класса над другим.

   Принуждать одну преобладающую часть общества к систематической работе на другую нельзя без постоянного аппарата принуждения.

   Пока не было классов — не было и этого аппарата. Когда появились классы, везде и всегда вместе с ростом и укреплением этого деления появлялся и особый институт — государство. Формы государства были чрезвычайно разнообразны. Во времена рабовладельческие в странах наиболее передовых, культурных и цивилизованных по-тогдашнему, например, в древней Греции и Риме, которые целиком покоились на рабстве, мы имеем уже разнообразные формы государства. Тогда уже возникает различие между монархией и республикой, между аристократией и демократией. Монархия — как власть одного, республика — как отсутствие какой-либо невыборной власти; аристократия — как власть небольшого сравнительно меньшинства, демократия — как власть народа (демократия буквально в переводе с греческого и значит: власть народа). Все эти различия возникли в эпоху рабства. Несмотря на эти различия, государство времён рабовладельческой эпохи было государством рабовладельческим, всё равно — была ли это монархия или республика аристократическая или демократическая.

   Перемена формы эксплуатации превращала рабовладельческое государство в крепостническое. Это имело громадное значение. В рабовладельческом обществе — полное бесправие раба, он не признавался за человека; в крепостническом — привязанность крестьянина к земле. Основной признак крепостного права тот, что крестьянство (а тогда крестьяне представляли большинство, городское население было крайне слабо развито) считалось прикрепленным к земле, — отсюда произошло и самое понятие — крепостное право… Полноправными могли быть только помещики, крестьяне считались бесправными. Их положение на практике очень слабо отличалось от положения рабов в рабовладельческом государстве. Но всё же к их освобождению, к освобождению крестьян, открывалась дорога более широкая, так как крепостной крестьянин не считался прямой собственностью помещика… Крепостное общество всегда было более сложным, чем общество рабовладельческое… И здесь формы государства были разнообразны, и здесь мы имеем и монархию и республику, хотя гораздо более слабо выраженную, но всегда господствующими признавались единственно только помещики-крепостники. Крепостные крестьяне в области всяких политических прав были исключены абсолютно.

   Развитие торговли, развитие товарообмена привело к выделению нового класса — капиталистов. Капитал возник в конце средних веков, когда мировая торговля после открытия Америки достигла громадного развития…

   К этому вопросу вы еще вернетесь, когда будете беседовать о программе партии, — там вы услышите характеристику капиталистического общества. Это общество выступило против крепостничества, против старого крепостного права с лозунгом свободы. Но это была свобода для того, кто владеет собственностью.

   Между тем государство по-прежнему оставалось машиной, которая помогает капиталистам держать в подчинении беднейшее крестьянство и рабочий класс, но по внешности оно было свободно.

   Форма господства государства может быть различна: капитал одним образом проявляет свою силу там, где есть одна форма, и другим — где другая, но по существу власть остаётся в руках капитала: есть ли цензовое право или другое, есть ли республика демократическая, и даже чем она демократичнее, тем грубее, циничнее это господство капитализма… Демократическая республика и всеобщее избирательное право по сравнению с крепостническим строем были громадным прогрессом: они дали возможность пролетариату достигнуть того объединения, того сплочения, которое он имеет, образовать те стройные, дисциплинированные ряды, которые ведут систематическую борьбу с капиталом… Буржуазная республика, парламент, всеобщее избирательное право — всё это с точки зрения всемирного развития общества представляет громадный прогресс… Без парламентаризма, без выборности это развитие рабочего класса было бы невозможно.

   Какими бы формами ни прикрывалась республика, пусть то будет самая демократическая республика, но если она буржуазная, если в ней осталась частная собственность на землю, на заводы и фабрики, и частный капитал держит в наёмном рабстве все общество, т. е., если в ней не выполняется то, о чем заявляет программа нашей партии и Советская конституция, то это государство — машина, чтобы угнетать одних другими. И эту машину мы возьмём в руки того класса, который должен свергнуть власть капитала… Этой машиной или дубиной мы разгромим всякую эксплуатацию, и, когда на свете не останется возможности эксплуатировать, не останется владельцев земли, владельцев фабрик, не будет так, что одни пресыщаются, а другие голодают, — лишь тогда, когда возможностей к этому не останется, мы эту машину отдадим на слом. Тогда не будет государства, не будет эксплуатации”.

— Потом выяснилось, что на слом надо отдать буржуазное государство. А что касается как такового государства, оно отмирает, а не разбивается.

— Интересный материал “Ответ на вопросы американского журналиста”. К сожалению, тут не указаны сами вопросы, а приведены только ответы, поэтому можно только догадываться, о чём спрашивал журналист.

“1. Советское правительство имело не реформистскую правительственную программу, а революционную. Реформы — суть уступки, получаемые от господствующего класса, при сохранении его господства. Революция есть ниспровержение господствующего класса…

2. Деятельность нашей Советской республики в Афганистане, Индии и других мусульманских странах вне России такова же, как наша деятельность среди многочисленных мусульман и других нерусских народностей внутри России…
3. По отношению к Соединенным Штатам и Японии мы преследуем прежде всего ту политическую цель, чтобы отразить их наглое, преступное, грабительское, служащее обогащению только их капиталистов, нашествие на Россию.

   Наша дальнейшая политическая и хозяйственная цель по отношению ко всем народам, в том числе и Соединенным Штатам и Японии, одна — братский союз с рабочими и трудящимися всех стран без изъятия”.

И ещё там интересные ответы. Рекомендую почитать.

Следующий материал “В лакейской”.

“Товарищи привезли с юга несколько меньшевистских, эсеровских и т. п. изданий, позволяющих бросить взгляд на «идейную жизнь» по ту сторону баррикады, в том лагере. Харьковская «Мысль» Базарова и Мартова, «Грядущий День» Мякотина и Пешехонова, Бунакова и Вишняка, Потресова и Гроссмана, «Южное Дело», «Объединение» Балабанова и Ст. Ивановича, Мякотина и Пешехонова — таковы имена этих изданий и некоторых из выдающихся их сотрудников.

   Даже немногие, разрозненные номера названных изданий дают такой цельный и сильный аромат, что сразу чувствуешь себя как в лакейской.

   Лакею полагается по должности фрачный костюм, цивилизованная внешность и соответственные манеры, белые перчатки. Лакею разрешается известное народолюбие: с одной стороны, это неизбежно, ибо среда, поставляющая лакеев, должна быть сильно нуждающейся; с другой стороны, это даже выгодно для барина, ибо даёт возможность ему «упражнять» свою благотворительность — в первую голову, разумеется, по отношению к «послушным» представителям тех слоёв, из которых берутся прислуга, приказчики, рабочие.

   Лакей может быть честнейшим человеком, образцовым членом своей семьи, превосходным гражданином, но он неминуемо осужден на то, чтобы лицемерить, поскольку основной чертой его профессии является соединение интересов барина, которому он «обязался» служить «верой и правдой», с интересами той среды, из которой рекрутируется прислуга”.

— Такие люди как Хрущёв, Горбачёв, Ельцин являлись типичными лакеями мирового капитала.

— Далее “Письмо к рабочим и крестьянам по поводу победы над Колчаком”.

“Товарищи! Красные войска освободили от Колчака весь Урал и начали освобождение Сибири.

   Надо напрячь все силы, чтобы изгнать Колчака и японцев с другими иноземными разбойниками из Сибири, и еще большее напряжение сил необходимо, чтобы уничтожить врага, чтобы не дать ему снова и снова начинать своего разбойничьего дела.

   Вот главные пять уроков, которые все рабочие и крестьяне, все трудящиеся должны извлечь из этого опыта, чтобы застраховать себя от повторения бедствий колчаковщины.

   Первый урок. Чтобы защитить власть рабочих и крестьян от разбойников, то есть от помещиков и капиталистов, нам нужна могучая Красная Армия.

   Второй урок. Красная Армия не может быть крепкой без больших государственных запасов хлеба, ибо без этого нельзя ни передвигать армию свободно, ни готовить ее как следует. Без этого нельзя содержать рабочих, работающих на армию.

   Всякий сознательный рабочий и крестьянин должен знать и помнить, что главная причина недостаточно быстрых и прочных успехов нашей Красной Армии состоит теперь именно в недостатке государственных запасов хлеба. Кто не сдаёт излишков хлеба государству, тот помогает Колчаку, тот изменник и предатель рабочих и крестьян, тот виновен в смерти и мучениях лишних десятков тысяч рабочих и крестьян в Красной Армии.

   Третий урок. Чтобы до конца уничтожить Колчака и Деникина, необходимо соблюдать строжайший революционный порядок, необходимо соблюдать свято законы и предписания Советской власти и следить за их исполнением всеми.

   Четвертый урок. Преступно забывать не только о том, что колчаковщина началась с пустяков, но и о том, что ей помогли родиться на свет и её прямо поддерживали меньшевики («социал-демократы») и эсеры («социалисты-революционеры»). Пора научиться оценивать политические партии по делам их, а не по их словам.

   Пятый урок. Чтобы уничтожить Колчака и колчаковщину, чтобы не дать им подняться вновь, надо всем крестьянам без колебаний сделать выбор в пользу рабочего государства”.

Статья “О свободной торговле хлебом”.

“Точные исследования о питании городского рабочего доказали, что он только половину (приблизительно) продуктов получает от государства, от Компрода, другую же на «вольном», «свободном» рынке, т. е. от спекулянтов. При этом за первую половину рабочий платит одну десятую всех своих расходов на продовольствие, а за вторую — девять десятых”.

— Легко запоминается этот момент, Ленин так просто и чётко изложил, что при свободной торговле вас вот так будут обирать.

— “Но тем не менее находятся защитники свободной торговли!”

— Торгаши у нас сидели в партии, в правительстве, в научных учреждениях, в социалистических странах… Это торгашество оказалось очень прочным и тягучим, оно сидит в головах у громадного большинства нынешнего народа в России.

— “Свобода торговли хлебом есть возврат к капитализму, к всевластию помещиков и капиталистов, к бешеной борьбе между людьми из-за наживы, к «свободному» обогащению немногих, к нищете масс, к вечной кабале их, которую мы видим во всех буржуазных государствах, не исключая самых свободных и демократических республик”.

— Теперь возьмите современное положение. Наше дорогое буржуазное правительство определило уровень инфляции, то есть вместо задач, которые поставило бы правительство рабочего класса (понижение цен), здесь хозяева предприятий получают за снижение производительности труда дополнительную выгоду, накидывают ещё свою и учитывают рекомендации Джона Кейнса об организации инфляции. Повышаются цены на все товары, кроме товара “рабочая сила”. Никто из капиталистов не проигрывает. Проигрывает конечный потребитель и рабочий класс.

— Материал “О введении в Центротекстиле единоличного управления взамен коллегиального”. Проект постановления Совета народных комиссаров.

“1) Поручить ВСНХ проводить постепенно сокращение числа членов коллегий, в частности выяснить опыт единоличного управления либо коммунистами, либо спецами при комиссарах-коммунистах.

2) Наряду с коллегиальностью обсуждения и решения неуклонно проводить осуществление единоличной ответственности за исполнение как определённых видов работ, так и отдельных операций.

3) Назначить через 2 месяца доклад ВСНХ и других, имеющих предприятия, комиссариатов о фактическом исполнении этих заданий (в частности о числе обучающихся управлению практически рабочих и об их стаже в этом отношении)”.

— Очень хочется поболтать вместо выполнения решений, особенно если попали в мягкие удобные кресла.

— Материал “Итоги партийной недели в Москве и наши задачи”.

“В Москве во время партийной недели записалось в партию 13 600 человек”.

Михаил Васильевич, что такое “партийная неделя”?

— Партия говорит о тяжёлом положении в экономике, на фронте и о том, что партия не может справиться без помощи народа и просит всех честных, порядочных, умных прийти в партию и взяться за дело управления вместе с нами. Мы вас просим! Идут заявления, люди поступают, партия пополняется.

— “Это успех громадный, совершенно неожиданный.

   Нам надо позаботиться теперь о том, чтобы правильно использовать новых членов партии. Этой задаче надо уделить особенно много внимания, ибо задача эта нелегкая, задача эта новая, и старыми шаблонами её не решить.

   Наш долг теперь уметь найти эти таланты и приставить их к работе. Новые члены партии, вступившие во время партийной недели, несомненно, в большинстве своём неопытны и в деле государственного управления неумелы. Но так же несомненно, что это — преданнейшие, искреннейшие и способнейшие люди из тех общественных слоёв, которые капитализм искусственно держал внизу, делал «низшими» слоями, не давал им подняться вверх. А силы, свежести, непосредственности, закалённости, искренности в них больше, чем в других.

   Надо смелее давать им как можно более разнообразную государственную работу, надо быстрее испытать их практически.

   Конечно, смелость нельзя понимать так, чтобы сразу вручать новичкам ответственные посты, требующие знаний, которыми новички не обладают. Смелость нужна в смысле борьбы с бюрократизмом: недаром наша партийная программа со всей определённостью поставила вопрос о причинах некоторого возрождения бюрократизма и о мерах борьбы против этого. Смелость нужна в смысле установления, во-первых, контроля за служащими, за чиновниками, за специалистами со стороны новых членов партии, хорошо знающих положение народных масс, их нужды, их требования. Смелость нужна в смысле немедленного предоставления этим новичкам возможности развернуться и показать себя на широкой работе. Смелость нужна в смысле ломки обычных шаблонов; смелость нужна в смысле готовности с революционной быстротой изменять вид работы для новых членов партии, чтобы скорее испытать их и скорее найти им надлежащее место.

   Побеждает на войне тот, у кого больше резервов, больше источников силы, больше выдержки в народной толще.

   У нас всего этого больше, чем у белых, больше, чем у «всемирно-могущественного» англо-французского империализма, этого колосса на глиняных ногах.

   Вот почему, в последнем счете, обеспечена и неизбежна победа всемирной Советской власти”.

— Всемирной Советской власти! Этот советский опыт плохо изучен не только в других странах, но и у нас.

— Материал “Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата”.

“Теоретически не подлежит сомнению, что между капитализмом и коммунизмом лежит известный переходный период. Он не может не соединять в себе черты или свойства обоих этих укладов общественного хозяйства.

   Экономика России в эпоху диктатуры пролетариата представляет из себя борьбу первых шагов коммунистически объединённого, — в едином масштабе громадного государства, — труда с мелким товарным производством и с сохраняющимся, а равно с возрождающимся на его базе капитализмом.

   Крестьянское хозяйство продолжает оставаться мелким товарным производством. Здесь мы имеем чрезвычайно широкую и имеющую очень глубокие, очень прочные корни, базу капитализма. На этой базе капитализм сохраняется и возрождается вновь — в самой ожесточенной борьбе с коммунизмом. Формы этой борьбы: мешочничество и спекуляция против государственной заготовки хлеба”.

Я так понимаю, в этом и была причина НЭПа.

— Нет, не в этом. НЭП — обычная политика, которую надо проводить для построения социализма. Вы же не можете сразу построить социализм. Сначала проводится национализация основной массы предприятий, из этой массы выбираются те, кто будет работать уже по плану. А другая часть, хоть и государственная, но зарплату там себе устанавливают сами.

Новая экономическая политика является новой только по отношению к гражданской войне.

— “Социализм есть уничтожение классов.

Чтобы уничтожить классы, надо, во-первых, свергнуть помещиков и капиталистов. Эту часть задачи мы выполнили, но это только часть и притом не самая трудная. Чтобы уничтожить классы, надо, во-вторых, уничтожить разницу между рабочим и крестьянином, сделать всех — работниками”.

— Это важный тезис, о котором Ленин говорит неоднократно. У меня такой к Вам вопрос: социализм — общество классовое или бесклассовое?

— Это процесс уничтожения.

— Это бесклассовое общество, в котором деление на классы ещё полностью не преодолено. То есть бесклассовое общество с отпечатками классов. Этого понимания тоже не было.

— “Это — задача несравненно более трудная и в силу необходимости длительная. Это — задача, которую нельзя решить свержением какого бы то ни было класса. Её можно решить только организационной перестройкой всего общественного хозяйства, переходом от единичного, обособленного, мелкого товарного хозяйства к общественному крупному хозяйству. Такой переход по необходимости чрезвычайно длителен. Такой переход можно только замедлить и затруднить торопливыми и неосторожными административными и законодательными мерами. Ускорить этот переход можно только такой помощью крестьянину, которая бы давала ему возможность в громадных размерах улучшить всю земледельческую технику, преобразовать её в корне.

   Чтобы решить вторую, труднейшую, часть задачи, пролетариат, победивший буржуазию, должен неуклонно вести следующую основную линию своей политики по отношению к крестьянству: пролетариат должен разделять, разграничивать крестьянина трудящегося от крестьянина собственника, — крестьянина работника от крестьянина торгаша, — крестьянина труженика от крестьянина спекулянта.

   В этом разграничении вся суть социализма.

   И классы остались и останутся в течение эпохи диктатуры пролетариата. Диктатура будет не нужна, когда исчезнут классы. Они не исчезнут без диктатуры пролетариата”.

— Вроде бы всё ясно, что без диктатуры пролетариата классы не исчезнут! А на XXII Съезде решают убрать диктатуру пролетариата, мол, она не нужна. Как же так? А классы у вас исчезли? Нет.

— “Классы остались, но каждый видоизменился в эпоху диктатуры пролетариата; изменилось и их взаимоотношение. Классовая борьба не исчезает при диктатуре пролетариата, а лишь принимает иные формы”.

— Против этого и направлены решения XXII Съезда. Эту работу должны знать все! Иначе они не понимают историю современной России.

— “… Крестьянство, как и всякая мелкая буржуазия вообще, занимает и при диктатуре пролетариата среднее, промежуточное положение…

   Если мы сопоставим вместе все основные силы или классы и их видоизмененное диктатурой пролетариата взаимоотношение, мы увидим, какой безграничной теоретической нелепостью, каким тупоумием является ходячее мелкобуржуазное представление о переходе к социализму «через демократию» вообще, которое мы видим у всех представителей II Интернационала. Унаследованный от буржуазии предрассудок насчёт безусловного, внеклассового содержания «демократии» — вот основа этой ошибки”.

Небольшой, но ёмкий материал “Резолюция ЦК РКП(б) о советской власти на Украине”.

“Неуклонно проводя принцип самоопределения наций, ЦК считает необходимым ещё раз подтвердить, что РКП стоит на точке зрения признания самостоятельности УССР.

   Считая бесспорной для всякого коммуниста и для всякого сознательного рабочего необходимость теснейшего союза для всех Советских республик в их борьбе с грозными силами всемирного империализма, РКП стоит на той позиции, что определение форм этого союза будет окончательно решено самими украинскими рабочими и трудящимися крестьянами…

   Поскольку на почве многовекового угнетения в среде отсталой части украинских масс наблюдаются националистические тенденции, члены РКП обязаны относиться к ним с величайшей терпимостью и осторожностью, противопоставляя им слово товарищеского разъяснения тождественности интересов трудящихся масс Украины и России.

   Члены РКП на территории Украины должны на деле проводить право трудящихся масс учиться и объясняться во всех советских учреждениях на родном языке, всячески противодействуя попыткам искусственными средствами оттеснить украинский язык на второй план, стремясь, наоборот, превратить украинский язык в орудие коммунистического просвещения трудовых масс.

… Задачей Советской власти на Украине является завоевание к себе доверия со стороны не только крестьянской бедноты, но и широких слоёв среднего крестьянства…

   Ближайшей задачей продовольственной политики на Украине должно быть извлечение хлебных излишков лишь в строго ограниченном размере, необходимом для снабжения украинской бедноты, рабочих и Красной Армии.

… Особое внимание должно быть обращено на интересы среднего крестьянства…

   Самое широкое привлечение бедного и среднего крестьянства к делу управления во всех областях должно быть вменено в обязанность агентам центральной власти, всем партийным работникам, инструкторам и т. п.

   Задачей земельной политики на Украине должно явиться:

1) Полная ликвидация восстанавливаемого Деникиным помещичьего землевладения с передачей земель безземельным и малоземельным.

2) Советские хозяйства строить только в строго необходимых размерах, сообразуясь с жизненными интересами окружающего крестьянства.

3) В деле объединения крестьян в коммуны, артели и т. п. строго проводить политику партии, которая не допускает в этом отношении никакого принуждения, предоставляя это исключительно свободному решению самих крестьян и строго карая за всякие попытки внести в это дело начало принуждения”.

Поэтому и стала она потом УССР.

— Да.

— Сегодня выступал по ТВ какой-то “политолух” и опять обвинял Ленина в ошибках, приведших к разрушению страны.

— Скажите, когда юридически был уничтожен Советский союз?

— В 1991 году.

— Нет. В 1990 году 12 июня Верховный совет России принял решение, что на территории России имеет место верховенство законов России. То есть союзные законы верховенства не имеют, Россия им не подчиняется. Россия фактически вышла из СССР. Большинство фракции КП РСФСР тоже за это проголосовало.

Через месяц аналогичное решение приняла Белоруссия, с которой мы дружим. А Украина с этим задерживалась. Так что самой советской оказалась Украина. Конечно, она тоже позже перестала быть советской и тоже приняла такое решение.

А тут и Михаил Сергеевич подоспел со своим референдумом, которым обманывал людей. Там формулировка: “Вы за сохранение обновлённого Союза Советских Социалистических республик как союза суверенных государств?” Суверенные государства — это государства, независимые друг от друга. Значит федерация разрушается, и получается конфедерация. Конференция заключается в том, что каждый действует отдельно.

Поэтому главная ответственность за разрушение Советского союза лежит на Горбачёве и Ельцине.

— “Речь на I Съезде земледельческих коммун и сельскохозяйственных артелей”, это 4 декабря 1919 г.

“… Необходимость помощи коммунам со стороны государства осталась, и мы не были бы коммунистами и сторонниками введения социалистического хозяйства, если бы не осуществляли государственной помощи всякого рода коллективным земледельческим предприятиям. Мы вынуждены это делать и потому, что это соответствует всем нашим заданиям, и так как мы прекрасно знаем, что эти товарищества, артели и коллективные организации являются новшеством, и если ему не оказать поддержку со стороны рабочего класса, стоящего у власти, то оно не привьётся”.

— В период коллективизации как раз это поддержка и была осуществлена.

— “Коммуны должны развиваться в том направлении, чтобы при соприкосновении с ними стали изменяться условия крестьянского хозяйства, встречая хозяйственную помощь, и чтобы каждая коммуна, артель или товарищество умели положить начало улучшению этих условий и практически его осуществить, доказав на деле крестьянам, что это изменение приносит им только пользу.

Помощь коммун окрестным крестьянам нельзя считать помощью, которая происходит только от избытка, но нужно, чтобы эта помощь была социалистической, т. е. давала бы возможность крестьянам переходить от обособленного, единоличного хозяйства к товарищескому. А это можно сделать лишь тем способом субботников, о котором я здесь говорил”.

— Ленин рассматривал коммунизм, прежде всего, как борьбу за общее дело, за общественную собственность, за развитие всех.

— “VII Всероссийский Съезд советов”, 5-9 декабря 1919 г. Тут уже всё нами было обсуждаемо, в основном, поэтому я выделил две цитаты.

“… Конституция РСФСР. Я читаю параграф 23-й: «Руководствуясь интересами рабочего класса в целом, РСФСР лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции».

   Я, товарищи, ещё раз повторяю, что никогда мы не рассматривали нашу деятельность вообще и свою Конституцию в частности образцом совершенства. На этом съезде поставлен вопрос об изменениях Конституции. Мы согласны изменять и давайте рассматривать изменения, но мы не будем этого закреплять «на веки вечные». Но всё же, если вы хотите воевать, давайте воевать вчистую. Если вы хотите, чтобы мы соблюдали Конституцию, то хотите ли вы, чтобы соблюдался и параграф 23-й? (Аплодисменты.)”

И вторая цитата.

“Мы должны вводить в учреждения членами небольших коллегий, помощниками отдельных заведующих или в качестве комиссаров достаточное число практически опытных и безусловно преданных рабочих и крестьян. В этом гвоздь! Таким образом вы будете создавать всё большее и большее число рабочих и крестьян, которые учатся управлению и, пройдя все сроки обучения рядом со старыми специалистами, становятся на их места, исполняют такие же задания и подготовляют в нашем гражданском деле, в деле управления промышленностью, в деле управления хозяйственной деятельностью такое же изменение командного состава, какое у нас происходит в военном ведомстве”.

Материал “О диктатуре пролетариата”, но, как я понимаю, работа эта незаконченная. Здесь он дан тезисно.

— Это ценнейший материал для закрепления в голову прочитанного. Тезис — это кратко выраженная мысль. Надо пройтись с карандашом и постараться это усвоить. Отступление от этих пунктов есть отступление от ленинизма.

— Михаил Васильевич, я предлагаю назвать этот выпуск “О диктатуре пролетариата”. Все ключевые материалы здесь с этим связаны.

— Можно и так. Или “Главное в марксизме”.

— Давайте “О диктатуре пролетариата”!

— Давайте. “Диктатура пролетариата” или “О диктатуре пролетариата”?

— Можно и “Диктатура пролетариата”.

— Так даже жёстче.

— Спасибо, Михаил Васильевич!

— Вам спасибо! Том этот очень интересный. Надеюсь, товарищи его посмотрят.